Любовь и Страдание. Начало
Встречаются Любовь и Страдание.
Страдание говорит: поклонись мне, я такая красивая, такая сладкая, сильная! Через меня Бог говорит. Мне поклоняются все народы. И русский народ благоволит мне!
А ты, дикарка, побирушка, ты неудачница, вечно на обочине!
Поклонись!
Звезда в сердце
Один Мудрец по имени Хозяин Лестницы рассказывал: «Есть люди, которые страдают всю свою жизнь, но точка в сердце у них отсутствует… Человек страдает всю жизнь. И человечество страдает всю свою историю. Тысячелетия страдает. Проживали жизни, совершенно не понимая причин своих бед… Человечество уже выпило эту чашу страданий. Давайте скажем страданиям: «Хватит!»
А что если, звезда в сердце через Любовь растёт? Сначала до размеров тела, потом квартиры, дома, города, страны, материка, планеты, солнечной системы, галактики, вселенной… Хрустальная Звезда Любви заполняет все двадцать шесть измерений и гиперпространств, пронзает-освещает миры ласковыми живоносными лучами, пламенем горней свечи.
А потом тихо так уменьшается до размеров Земли, России, Москвы, подъезда, невидимой точки среди сердечной мышцы…
Возможен ли мир без страданий? Вселенная построенная по иным законам?
Россия, черпающая своё вдохновение от иных эмоций?
Нашедший звезду в сердце знает ответы.
Держава Достоевского
Страдания являются «визитной карточкой» современного человека. Страдания превратились в вирус и индустрию. Когда террористы взрывают, журналисты визжат, телезрители охают, блогеры красят аватарки.
Это совокупность крайне неприятных, тягостных или мучительных ощущений живого существа, при котором оно испытывает физический и эмоциональный дискомфорт, боль, стресс, муки.
Пик страдания сходит и по новой: взрывают-визжат-охают-красят. Поток страдания стал главной движущей силой сего дня. Через него бежит информация, энергии, сочатся народные и коллективные ожидания и комплексы. Страдание имеет множество граней — богословских, философских, психологических и социальных. Страдание, как «вещь в себе» имеет историю, во многом она связана с Россией и становлением русской культуры. Достоевский превратил русское несчастье в мировую религию и сам стал её пророком!
Пророк Страдания утверждал (и так в нём пела стихия Муки псалмы новой веры), что страдание есть единственная причина сознания…
«Чтоб хорошо писать, страдать надо, страдать!» «Стихия Достоевского» представляется здесь неким «избытком», силой, наслаждением: «Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца. Истинно великие люди, мне кажется, должны ощущать на свете великую грусть». Мученичество писателя, «воля к мортидо» напоминают первую фазу шаманского делания. Когда духи разбирают испытуемого на запчасти. Когда войну амазонского племени пальцы засовывают в рукавицу с бешенными муравьями, стреляющими железными пулями! Так страшны их укусы, что испытуемый падает в обморок, тонет в океане успения!
Инициация, разрезание, деконструкция — вот основа религии Достоевского и философии постмодерна — религии современного мира.
Фёдор Михайлович был главным деконструктором русского мифа (в самой его жестокой форме – в стиле Жака Дерриды). И деконструировал он наш с вами миф, как ни один Деррида или Делёз не смогли бы (потому что они иностранцы, а он то – русский). Лев Толстой тоже «разбирал» русское общество в «Анне Каренине» и «Крейцеровой сонате». А потом «собрал его заново» в доктринах «упрощенчества» и «непротивления злу и насилию». Тема не пошла в России, зато прижилась в Индии…
Достоевский не так…
Он только разбирал, резал и насмехался. Быстро, активно, в стиле падучей, зикра, танца… Словно бес очень высокого калибра.
Сергий Радонежский у него (старец Зосима) после смерти так «провонял», что хоть сапог вешай. «Князь-Христос» Мышкин прослыл идиотом и сошёл с ума. А «Тайный Царь» Николай Ставрогин – взял, да и удавился… В бесконечном расейском Скотопригоньевске…
Те, кто считают Достоевского образцом для «Русского Мира», люди либо наивные, либо злодейские. Достоевский его безжалостный палач и экзекутор.
И «иконы постомодерна» — Камю, Лакан, Сартр все преданные ученики и апостолы Пророка Страдания!
Разбирать, декноструировать, распиливать культуру и человечество, ломаясь и подыхая от психотравм — это мейнстрим сего дня!
Любовь и Страдание. Продолжение
Страдание хает Любовь:
Ты нагая, ты — вся в перьях, будто тебя линчуют!
Стыдись-стыдись своей наготы!
А я в лучших платьях красоток-теледикторов, беру интервью у депутатов и спасателей, у банкиров и наркобаронов. И все мне улыбаются, строят глазки, соблазняются моими духами, чулками, причёсками. Я свожу этот мир с ума! Питаю его на завтрак, обед и ужин!
И ещё: ночью-ночью-ночью!
Я радую планету убийствами и изнасилованиями, кражей детей и лекарством от СПИДа.
А ты — голая побирушка, недостойная моего наманикюренного кровью ногтя!
Проповедь вечером
В нашем сознании и подсознании прошит целый ряд устойчивых уравнений-ассоциаций «страдания = Бог», «жертвенность = религиозность», «жизнь = смерть», «любовь = страдание», «любовь = смерть», «болезнь = удовольствие», «мучения = правда», «смерть=удовольствие» и так далее. По силам каждому из нас эти связи увидеть, разорвать и выстроить новую систему ценностей.
Грядёт новая правда. Во всяком случае множество людей в России и на планете этого бы хотели. Черпать Божественное, Световое не из стихии страдания, но из других источников.
Об «эпохе без страданий» и о приходе Иного пророчим мы вам в вечер Зимнего Солнцестояния:
Проповедь Анахарсиса
На заре становления нынешней цивилизации скифский царь Анахарсис учил древних греков: «У вас есть территория и имущество, у нас же, скифов ничего этого нет – ни границ, ни территории – мы свободны как птицы, парящие в небесах без преград».
Другой царевич «из рода скифов» Будда Шакьямуни суммировал трансцендентные выводы Анахарсиса в оригинальное мировоззрение буддизма.
Однажды Анахарсис встретился с Крезом, лидийским царем, богатейшим человеком на свете. Крез, показав благополучие своего царства и количество покоренных народов, спросил Анахарсиса, какое из живых существ он считает храбрейшим. Анахарсис ответил, что диких животных, ибо они мужественно умирают за свою свободу.
Крез, полагая что он ошибся, спросил, какое из существ он считает справедливейшим. Мудрец снова ответил, что диких животных, ибо они живут по законам природы. Природа же есть создание божества, а людские законы — установление человека, и справедливее пользоваться тем, что открыто богом, а не человеком… Царь с насмешкой сказал, что его ответы основаны на скифском звероподобном воспитании.
Пятое измерение
В старинной проповеди, в «зверином стиле» Анахарсиса кроется ответ на наш вопрос о страдании. Звери, тотемические боги, свободные птицы суть трансцендентные персонажи для мира сего. Пространство, которое представляют собой скифы — Великая Скифь — земля трансцендентная по отношению к странам цивилизации, «благодатного полумесяца». Эта Пустыня, как отдельная Планета, пролитый в землю духовный космос.
В космосе, в империях, мультивселенных крылатых, богов и метеоритов «страдания» в нашем понимании нет. В «пятом измерении», где по утверждению Калуцы и Клейна «рождается свет», в сферах ангелов Сведенборга страдания не предусмотрены.
Хотя нас за такие заявления (совершенно научные) обыватели могли бы поднять насмех, назвать вралями.
Как лорда Квадрата в романе «Флатландия» Эдвина Эббота. Лорд Квадрат из двухмерного мира белой бумаги был заточён в Круг, т.е. в тюрьму за мечты о сферах и о трёхмерном мире без двумерных страданий.
И там он должен бы томиться до скончания века. Но дети (которые тоже в некотором смысле трансцедентные существа, как птицы и звери Анахарсиса) заявили, что мучения героя отменяются: «придёт Королева Ластик и сотрёт обруч-острог. И спасёт дорогого князя Квадрата!»
И это нормальный скифский взгляд на мир. Детский «звериный стиль». Вне тщеты мира сего.
В четвёртом, пятом и двадцать пятом измерениях «теории суперструн» страхи и мытарства нашей печальной юдоли, отчаяние и отчуждение героев Достоевского, микроскопические энергии сострадательных блогеров попросту отсутствуют, как явление, как стихия.
А что присутствует?
Свет, тьма…
И Любовь. Пронзает все видимые и невидимые миры. От метафизических высот Семи Небес до трюмов Ада, куда спускался Христос за грешниками, плещется и дышит вселенская Любовь.
Единственное дело Святой Троицы согласно Афанасию Александрийскому — Любовь. Любовь суть занятие Богов, а не Страдание! В нашей трехмерной коробке Любовь частично пересекается со Страданием.
Как и много еще с чем…
С войнами, временем, деньгами, играми, властями.
Но если искать имя для новой Эпохи, масть, стихию, для Руси, для планеты, то лучше стихии Любви мы всё равно ничего не придумаем.
Эпоху Страданий сменит Эпоха Любви.
Любовь и Страдание. Конец
Подошла Любовь к Страданию к выбеленной Царевне мира сего и сорвала ей личину тонкими длинными острыми птичьими пальцами!
А под маской Страдания стояла Смерть.
Что ж кланяться мне тебе, коли я сильнее тебя?, — говорит Любовь.
И пропала Смерть, да так, что никто больше её здесь не встречал.
Все живы и все любимы. В России, в Сердце мира.
В новую Эпоху!
Павел Зарифуллин
