Саррас — королевство Святого Грааля

киммеро-сармато-готский аспект

Относительно самого названия страны династии Грааля как Саррас имеются у нас следующие соображения.
М.-Е. Готье считает, что под Саррасом подразумевается испанская Сарагосса, которую спас от мавров в 1118 г. арагонський король Альфонс I Воитель (1104-1134 гг.) и что путешествия героев Грааля исключительно соотносятся с испансько-французской топонимикой (в частности, лес Серралунг) и аланським (сарматським) культом всадника-рицаря [Gauthier M.-H. Sacre Graal de Chretien de Troyes a l’histoire et les mythes: la trace iberique // Le monde celtique sacral. — Geneve-Marseilles: Anna Perenna, 1997 — T. 22. — P. 227 — 289; Gauthier M.-H. La deesse des Cavaliers et le roi Louis divin // L’action du Myllenaire: La Tradition initiale et la modernite. — Marseilles, 2002. — # 1. — P.19-61; см. об аланах ввропе: Кузнецов В.А., Пудовкин В. К. Аланы в Западной Европе в эпоху «Великого переселения народов» // Советская археология. — М, 1961. — № 2; Щукин М. Б. Сарматы на землях к западу от Днепра и некоторые события І в. в Центральной и Восточной Европе // Советская археология. — М., 1989. — № 1. — С.70-83; Скрипкин А.С. Азиатская Сарматия во II-IV вв. (Некоторые проблемы исследования) / / Советская археология. — М., 1982. — № 2. — С. 43-56; Нефёдкин А. К. Под знаменем дракона: Военное дело сарматов во II в. до н.э. — V в.н.е. — СПб: Петербург. Востоковедение; М.: Филоматис, 2004 . — 192 с].
На последнее особенно следует обратить внимание, так как этот факт может объяснять контаминацию Грааля с Востоком.
Также исследовательница считает Граалем известный артефакт El Santo Caliz — чашу из агата для причастия, которая хранится в кафедральном соборе Валенсии. Она украшена в стиле ювелирных мастеров XIV века, а ножкой ей служит чаша из халцедона. На самой чаши имеются арабське гравировки, толкование которых спор вызывает до сих пор. До Валенсии она хранилась в каталонском монастыре Сан Хуан де ла Пенья, потом ее подарили арагонському королю Мартину I в ответ на подаренный им золотой сосуд. Согласно легенде, будто в Рим чашу привез сам апостол Петр, а в 256 г. папа Сикст II подарил ее святому Лаврентию, который увез ее в свой родной город ***ска (Huesca).
В «Истории бритов» упоминается враг короля Артура некий Серс, обладатель Итуреи, находящейся на северо-восток от Палестины [Гальфрид Монмутский. История бриттов. Жизнь Мерлина / Изд. Подгот. А. С. Бобович, А. Д. Михайлов, С. А. Ошеров. — М.: Наука, 1984. — С. 110].
В санскрите saras означает «птицу» — журавля или лебедя [Шилов Ю. А. Истокы славянской цивилизациы. — К.: МАУП, 2004. — С.130]. Это интересным образом может соотнестись со знаменитым изображением Зодиака в Гластонбери (абатство, связанное с легендой о короле Артуре как место его захоронения), анализу которого посвятил специальную работу Р. Генон: птица здесь изображена между Полюсом и самим зодиакальным кругом (ближе к первому). И это скорее всего «… лебедь, висиживающий Мировое Яйцо», т.е. эквивалент индуистськой Хамса (изначальной касты, которая объединяла брахманов, кшатриев и вайшей, — О.Г.)» [Генон Р. Символы священной науки / Пер. С фр. М.: Беловодье, 2002 . — С.125-126].


Территориально, на наш взгляд, под Саррасом следует понимать Сарматию, или даже ее часть — Саргатию, заселенную сарматським племенем саргатов (Sargatii <* sal-«склон», «источник» + дв.-инд. Gatu-«путь», отсюда дв.-инд. sara «водопад»). А.С. Стрижак считает, что от этнонима саргаты происходит топоним Салхат «Старый Крым» [Стрижак О. С. Етнонимия Птолемеевои Сарматии: В поисках Руси. — К.: Наук.думка, 1991. — С. 33] и с ним родственен гидроним Salis как вариант названия Танаиса «Дону» [Стрижак О. С. Етнонимия Птолемеевои Сарматии: В поисках Руси. — К.: Наук.думка, 1991. — С. 140] (вернее — Северского Донца и нижнего течения Дона): «… на Валу Адриана (что разграничивал современные Шотландию и Англию, — О.Г.) стояло две тысячи всадников родом из … Сарматии. По римскому обычаю, солдаты после окончания военной службы имели право поселиться в том районе, в котором служили. Поэтому не исключено, что в дальнейшем рыцари Круглого Стола познавали искусство конного боя от потомков «истинных» кентавров из сарматских степей, обученных римской тактике» [Сапковский А. Нет золота в Серых Горах: Мир короля Артура. Критические статьи. Бестиарий / Пер. с пол. М.: ООО «Изд-во АСТ», 2002. — С. 26].
Сарматы от начала появления на европейской арене славились как умелые воины. Овидий, который наблюдал сарматов непосредственно в дельте Дуная, говорил о том, что между ними нет ни одного, кто бы не носил бы лук и синих от змеиного яда стрел [Овидий, V, 7, 12-20]. О «бросающем огромное копье сармате» пишет Валерий Флакк [Флакк, «Аргонавтика», VI, 162], об их воинственности — Либаний: «народ кровожадный и посвященный Арею, который считает спокойствие за несчастье». «Сарматы не живут в городах и даже не имеют постоянных мест проживания, они вечно живут лагерем, перевозя свое имущество и богатство туда, куда привлекают их лучшие пастбища или заставляют … враги; племя воинственное, свободное, непокорное и к тому же жестокое и безжалостное, что даже женщины воюют наравне с мужчинами» [Помпоний Мела, III, 33] [см.: Ковалевская В. Б. Кавказ и аланы: Века и народы. — М.: Наука, Гл.ред.восточ.лит-ры, 1984. — С. 78-79]. Кроме того, как замечает Иордан, у сарматов был обычай носить именно германские имена [“Getica”, 58], а сарматки славились своей воинственностью и ездой верхом рядом с мужчинами [Евстафий Солунський,» Комментарии «Иллиады», 1159,51 (XVIII, 514); Иоанн Цец, «История», XII, 868; Dion, «Per», 654].
Также крылатые когорты Рима вербовались и с родственной сарматам ираноязычной Коммагены, из Каппадокии, Киликии, Понта, где глубоко пустила корни иранская религия Непобедимого Солнца Митры, памятники которой простираются с берегов Дуная через Германию до гор Шотландии. Например, автор конца IV в. Латиний Пакат Дрепаний писал: «Под вождями и знаменами римскими шел поверженный некогда враг Рима: гот, гунн и алан откликался на перекличке, стоял на страже и боялся отметки об отсутствии» [Дрепаний, 32], а епископ Синезий из Египта писал императору Константинополя Аркадию : «… Нельзя не испытывать страха, видя отряды молодых воинов, воспитанных в чужих нам норовах, которые живут своими обычаями и замишляют враждебные к нам планы … В каждом маленьком чинном доме найдем раба-скифа … Достойно удивления, что эти блондины-варвары, которые носят … распущенные волосы, у одних выполняют роль прислуги, а в политическом занимают руководящие места » [Ковалевская В. Б. Кавказ и аланы: Века и народы. — М.: Наука, Гл.ред.восточ.лит-ры, 1984. — С . 96].


Возможно, что мифологический рассказ о вторжении в соседнюю Ирландию божественного Племени богини Дану (Туата Де Дананн; валлийцяам известная мифическая семьья Дон, о которой рассказывает Четвертая ветка Мабиногион) есть ничто иное, как на самом деле экспедиция римских легионеров-сарматов.
Произошло, по нашему мнению, забвение истинного факта римско-аланськой интервенции, аналогично тому, как во времена Прокопия Кессарийского даже сами римляне не помнили, кто соорудил валы на севере Британии, а соотносили сооружение «стены» (т.е. Адрианових валов) к самим древним жителям острова, да еще, явно одалживая эти представления от новых поселенцев на острове (англо-саксов). Они определяли земли за стеной местом, где обитают души умерших, которых перевозят на кораблях с континента [Прокопий Кессарийський, «Война с готамы», VIII, 20 :42-57] [Прокопий из Кесариы. Война с готамы / Пер. С греч. Вступ.ст. З. В. Удальцовой. — М.: Изд-во АН СССР, 1950. — С. 442-444]. Тем более, что на смену Племенам богини Дану, которым они вынуждены передать власть над Ирландией, пришли «сыновья Миля», в названии которых все исследователи видят латинское miles «солдат», т.е. на смену разведывательно-колониальной экспедиции сармато-алан как наемников римлян приходят романизированные кельты.
Сами римские легионеры были родом с берегов сарматских Дуная, Дона, Днепра и Днестра (ср. с ирл. Duine «человек»; в ведичной традиции богиня Дану является супругой парного божества Митры-Варуны и матерью Вритры — врага героя Индры). Поражает, что хотя Племена Дану и овеяны героическим ореолом и почитанием в ирландской традиции, однако налицо более ранняя позиция, согласно которой не следует испытывать к ним никакого уважения [Рис А., Рис Б. Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландиы и Уэльсе / Пер . С англ. и послесл.Т.А. Михайловой. — М.: Энигма, 1999. — С. 33].
Обусловлено это явной чужородностью Племени богини Дану для кельтов (хотя происходящий из него Дагда считается основателем друидизма) и, наконец, поражением от партии радикальных кельтиберниев во главе с Милем. Туата Де Дананн отошли внутрь холмов (side) и волшебнвых мест (sidbrugaib). Но верховный король Племени богини Дану Мананнан (у валлийцев: Манауидан) Мак Лир (Мананнан Сын Моря) живет за морем в Емайн Аблах (Емайн Яблок), аналогичном бритскому Аваллону (возможно, имеется в виду посвященный этому королю остров Мэн). Собственно он дарит королеве Кормаку Мак Арту волшебную золотую чашу, которая, если над ней сказать три лжи, распадается на три части, а если сказать три правды, то она вновь становится целой.
Также враждебная на землях Ирландии и родственная Племенам богини Дану группа Фир Болг («Мешочный народ») считается сыновьями Гумойра, потомков Данауса и Грека, сыновей Понта [Предания и мифы средневековой Ирландиы / Под ред. Г. К. Косикова. Сост., Перевод , Вступ. ст. и коммент. С. В. Шкунаева. — М.: Изд-во МГУ, 1991 .— С. 235-236].
Известно, что кельты-галаты (три племени: трокмы, вольки-тектосаги, «имеющие страсть к путешествиям» и толистобоги) в Малой Азии собственно унаследовали земли, которые ранее завоевали киммерийцы и эта наследственность во владении могла отразиться в мифологичний генеалогии кельтов (Гумойр = Киммериец), а галаты времен апостола Павла вполне могли быть посредниками христианизации Кельтського мира.
Также отряд кельтских наемников был в понтийской армии Митридата [App., Mithr, III] и считается, что именно им принадлежали ритуальный кельтський котел, найденный в кургане Садовом возле Новочеркасска, и кельтський шлем, найденный возле хутора Веселого (на Нижнем Дону) [Капошина С. И. Кельтский котел из Садового кургана у Новочеркасска // Краткие сообщения Института археологиы. — М., 1969. — № 116. — С. 76-79; Капошина С. И. Сарматы на Нижнем Дону // Античная история и культура Средиземноморья и Причерноморья: Сб. стт. — Л.: Наука, Ленинград. отд-ние, 1968. — С. 164, 166]. Также, за Приском Паннийским, значительная часть кельтских племен (амилзуры, итимары, тоносуры, войски) жила вдоль Дуная (кельт. «Данубис») в Паннонии и вдоль до северного побережья Черного моря и были истреблены только гуннамы дяди Аттилы Руи (Ругилы) в 420-х гг. (гунны и готы часто тогдашними европейскими авторами называются еще и скифами).
В «Битве возле Маг Туиред» Племени Данну с народом фоморов (Fo-Moire), жестоким и вражеским, отождествляются скифы [Предания и мифы средневековой Ирландии / Под ред. Г. К. Косикова. Сост., перевод, вступ. ст. и коммент. С. В. Шкунаева. — М.: Изд-во МГУ, 1991. — С. 38], что вполне понятно из исторического противостояния сарматов (носители прохоровской культуры) и скифов (и потомков последних — носителей зарубинецкой археологической культуры). Например, Диодор Сицилийский пишет: «… Галльские народности наиболее удаляются к северу и соседние скифы настолько свирепы, что они пожирають людей; то же рассказывают и относительно бретонцев, населяющих остров Ирин (Ирландию)». Также: «… Слава об их [кельтов, — О.Г.] храбрость и варварство установилась издавна, ибо под именем киммерийцев они в прошлые времена опустошили Азию. Это они взяли Рим, разрушили храм в Дельфах, подчинили дани большую часть Европы и Азии, и в Азии, завладев землей побежденных, образовали смешанное племя галлогреков» [Diodor Sic, 1:32]. Также интересной в этом смысле становится концепция Я.Росен-Пшеворськой о скифском происхождении кельтских друидов [Rosen-Przeworska J . Tradycje celtyckie w obrzedowosci Protoslowian. — Wroclaw, 1964. — S.131-136; Казакевич Г.М. Жрецька організація стародавніх кельтів та її еволюція (ІІ т. до н.е. — І ст. н.е.): Автореф. дис. … канд.іст.наук. — К.: Вид-во КНУ, 2004. — С.7].

Думается, что западно-евразийська схема противостояния «киммерийцы — скифы — сарматы» была наложена как матрица на этническую историю Ирландии: Фир Болг — фоморы — племена богини Дану и на историю германцев: йотуны — ванны — ассы.
Аналогичная и, возможно, более архаична калька, имеющаяся в кавказском нартскому эпохе аланського происхождения: Алагата — Бората — Ахсартагката (последние — потомки Дзерассы, дочери владельца водного царства Донбеттира и проявляют именно тождество с сарматами-акацирамы, нанятых Римом для обороны Херсонеса от Боспора). Показательно, что у кавказких адыгов существует поговорка: «Ты не черт и не шармат, откуда ты взялся?», а в грузинском языке слово «цармати» означает «язычник», а в языках вайнахов (чечены и ингуши) словом «царьмат» называют страшного, чужого человека.
Данное наложения мифологических «матриц» осуществлено было именно сарматскими (аланскими) всадниками-легионерами, и это предание принадлежало к общему контексту посвящения (инициации) во «всадника» («рицаря»).
Как аналогично, по мнению М. Элиаде, отнесено к такой инициации само предание о Граале: «… здесь всегда присутствует мотив долгого и напряженного поиска волшебных предметов, который требует, кроме всего прочего, проникновения героя в мир иной … В правилах допуска в группу воинов, которой руководит Артур, можно расшифровать некоторые испытания при поступлении в тайное общество типа «мужского союза» … Многочисленные испытания, через которые проходят персонажи артуровского цикла, принадлежат к той же категории: в результате поисков герои лечат таинственную болезнь короля и, сделав это, возрождают «Опустошенную землю» или сами становятся суверенами. Известно, что функции власти связаны с ритуалом посвящения» [Элиаде М. Тайные общества: Обряды, инициациы и посвящения / Пер. с франц . — К.: София; М.: Гелиос, 2002. — С . 310-311].
То, что Грааль неизбежно связан с девой-хранительницей (которая, даже, несмотря на некоторые возражения, тоже может «искать Грааль»), вызывает в памяти версию, базированную на археологических артефактах [Чежина Е.Ф. Уникальная надпись на раннескифской псалии из Южного Приуралья // Советская археология. — М., 1989. — № 1. — С. 261-264], а именно — отождествление амазонок, которые вернулись из Фемиксиры в Малой Азии в степи к северу от Кавказа, с сарматами (савроматами; дв.-иран. saoromant «опоясаный мечом»), которые, по Диодору Сицилийскому, переселились из Мидии к Танаису, будучи непосредственно связаны с передньоазиатськими походами скифов [Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе / / Вестник древней истории . — 1947. — № 4. — С. 251].
Со скифо-сарматами и их представлениями об амазонках кельты (галаты) могли непосредственно столкнуться еще в Северном Причерноморье, когда в конце III — начале II вв. до н.э., по данным декрета Протогена, в союзе с германцами-скирами угрожали Ольвии, а соседние земли Великой Скифии были опустошены сарматами. Собственно кельтскими есть поселения Бовшив на Днестре (Ив.-Фр. обл.) и поселение возле села Залесье в устье Припяти. Следствием этих контактов явились такие археологические культуры, как зарубинецкая и Поянешты-Лукашовка.
Однако с приходом в III ст. н.э. готов (из среды вельбарськой культуры, от западного польского Поморья до Волыни) [Буданова В. П. Готы в эпоху великого переселения народов. — М.: Наука, 1990. — 232 с.; Павленко Ю.В., Сон Н.О. Пізньоантична Тіра і ранньодержавне об»єднання візіготів // Археологія. — 1991. — № 2. — С. 6-16] на земли сарматских племен языгов (между Истром и Борисфеном, а далее до Дуная и Гирканского леса вплоть до Паннонии, за Плинием, IV, 80), роксоланов (между Борисфеном и Танаисом, за Страбоном, VII, 3,17, а затем в Буджаке и Молдове, за Плинием), алан (соседних язигам, за Плинием, IV, 80) и аорсов-гамаксобиев (между Борисфеном и Танаисом и Каспийским морем, за Страбоном, XI, 5,7), состоялась трансформация кельто(галато)-сарматского эпического элемента Саррас в готский эпический элемент Сар.
Это имя Сар (Sarus) носил брат Аммия (Ammius) и Сунильды, о которых рассказывает Иордан в своей «Гетике». Сунильда (Sunilda; в «Вольсунга-саге» – Сванхильда, Svanhild «Лебедь битвы») из племени росомонов была наказана за супружескую неверность (побег). Сравним с мотивом Гвиневеры-Геневеры-Гиневры-Gwenhwyfar ferch Orgyrvran «Белый призрак, дочь Оргирврана (Лодегранса)», она же Wenhaver, Guanhamara, Gvewenour, Guenievere, Guinevere, жены-изменницы короля Артура, и сравним с женой верховного короля Ирландии Эохайда Айрема очаровательной Этайн или супругой короля Конхобара Деирдре, или женой короля Марха Изольдой, или женой Финна Мак Кумаила Граин; интересно, что имена похитителей похожи: Геневеры — Модред (Медраут «Ударяющий»), Етайны — Мидер, Граины — Диармуйд О’Дуибне; «… Образ Либеди-Лебеди выступает в двух былинных циклах: о Михаиле Потике и об Иване Годиновиче, которые, по признанию исследователей, являются древнейшей частью восточнославянского эпоса. Варианты существуют разные, но основное ядро кажется достаточно очевидным. История Либеди — это история неверной женщины » [Брайчевський М. Избранные произведения: Историко-археологические студии, публицистика / 2-е изд. — К.: КМ Академия. 2002 г. — С. 101]).
Владыка готов Германарих (Ermanarich, Hermanaricus) приказал разорвать Сунильду/Сванхильду лошадьми. За это ее братья Аммий и Сар проткнули Германариху бок мечом (ср. с мотивом раны короля в предании о Граале!). В эддической «Речи Хамдира» данные персонажи известны как братья Хамдир, Серли и Эрп (последнего убивают братья, потому что он сын наложницы, а они — знатной Гудрун-Кримхильды, дочери Гьюкы-Giuka), а светловолосая Сванхильда выступает уже именно женой Йормунрека (т.е. Германариха).
Правда, по некоторым версиям, даное эпическое предание обязано своим происхождением реальной женщине на имя Sunigild, жившей в другом месте и в другое время. Она была женой короля германского племени скиров (или ругов) Одоакра, правившего Западной Римской империей (476-493 гг.), и её смерть за измену мужу была такой же ужасной, как и смерть Сунильды из рассказа Иордана. Также известен её брат по имени Сарус, остготский предводитель, упоминаемый неоднократно в римских источниках около 400 г. как враждующий с королевским родом и убитый вестготским королем Атаульфом. На этом основании И.В. Зиньковская приходит к выводу, что «Песнь о смерти Эрманариха», записанная Кассиодором и пересказанная Иорданом, могла приобрести известную форму не ранее конца V – начала VI века и что Сунильда, Сар и Аммий не были современниками Германариха [Зиньковская И.В. Готский король Эрманарих // Вопросы истории. – 2010. – №3. – С.126].
Дальнейшее развитие образ могущественного и жестокого, но несчастного правителя остроготов получает в сагах о «Степном короле» Хейдреке (Йормунреке). В «Песне о гуннской битве», включенной в «Песнь о Хлёде», говорится о том, что после убийства неверными поддаными Хейдрека (Эрманариха) его законный сын Ангантюр справляет поминальный пир по отцу на берегу Днепра в Архейме (от aurahjom «могила», «надмогильный памятник»), куда направляется и его сводный брат Хлёд. Последний требует свою долю наследства, а именно: «громадный лес» Myrkwid («темный, мрачный лес»), «священный надгробный памятник», «сияющий камень на берегу Днепра», «половину замков, которыми владел Хейдрек» [Зиньковская И.В. Готский король Эрманарих // Вопросы истории. – 2010. – №3. – С.126-127].
В англосаксонской поэме VII в. есть упоминание о краже у короля Эорманрика «ларца с ожерельем», одного из главных атрибутов богини Фрейи («Беовульф», 1200), а в другой англосаксонской поэме «Деор» Эорманрик характеризуется как владеющий «волчьей повадкой». В немецких книгах Х в. сохранилась запись о короле по имени Херменрик, который все потомство свое предал смерти по преступным проискам своего советника. В «Кведлибургских Анналах» (XI в.) Эрманарих характеризуется как «на козни хитрый, на казну щедрый» и убийца своего единственного сына и двух племянников [Зиньковская И.В. Готский король Эрманарих // Вопросы истории. – 2010. – №3. – С.128]. Нижненемецкая «Сага о Дитрихе Бернском» (середина XIII в.) знает старого готского короля Armentriken, который со своим злым советником сидит в Ромабурге (Риме). Он якобы дядя и враг остготского короля Теодориха Великого (493-526 гг.), был им разбит в битве у Вероны, но спасся бегством. По другой версии, изгнанный дядей Дитрих вместе с одинадцатью героями проник в замок короля и трубил ему голову. В действительности здесь в эпосе под именем Эрманариха скрывается исторический враг Теодориха Одоакр [Зиньковская И.В. Готский король Эрманарих // Вопросы истории. – 2010. – №3. – С.128].
Также близкий сюжет о гибели короля Йармерика (Iarmericus) изложен Саксоном Грамматиком в «Деяниях Датчан» (правда, с уже раннесредневековыми этнографическими реминисценциями). В скандинавской «Песни о Хервёр» (XIII в.) одним из персонажей является Эрманарих. В ней утверждается, что «Хейдриком будет звать его народ и станет он самым сильным на Земле». Еще в юности он убивает своего брата и за это отправляется отцом в изгнание. Хейдрек уходит на восток – в Гардарики и Хуналанд, пока не становиться королем Рейдготланда (эпической прародины готов), проявляя себя как мудрый мирный король «блестящих готов». Однако в конце жизни Хейдрек вступает в спор с самим Одином и, не сумев отгадать его загадку, поднимает меч против бога. Из-за этого придворные убивают своего короля. По мнению И.В. Зиньковской, это объясняет таинственных «росомонов», упомянутых Иорданом: rohsomanna от готских слов rohsns «двор» и manna «муж», зафиксированных в Библии Ульфилы (IV в.) [Зиньковская И.В. Готский король Эрманарих // Вопросы истории. – 2010. – №3. – С.128].
Именно антропоним Сар (Серли) «… сопоставим с Птолемеевским ойконимом Saroe, лат. Saron, как называется город над Днепром (во ІІ в. — Borysthenes: ср. еще возле, над Южным Бугом, — г. Sarbakon, а ниже Сарона, возле Днепра, — г. Serimon; выразительная группа названий населенных пунктов с компонентом Sar-//Ser-). Якобы тот же корень, что и в слове «сарматы»; ср. авест. авест. sarah-, осет. saer «голова». Тогда Saron («главный»?) — это, как бы, современный Киев, находящийся ниже гг. Amadoka й Azagarion, а те, в свою очередь, — ниже «Амадокских гор» …, в основании этого комплекса … видят скифский этноним Amadokoi «сироеды» (от скиф. amaadaka «едящее сырое») … Очевидно, … что второй брат Сванхильды носит имя Аммий …, что могло бы быть сокращенным вариантом от *Амадок — «сироед» [Стрижак О.С. Етнонімія Птолемеєвої Сарматії: У пошуках Русі. — К.: Наук.думка, 1991. — С. 79].
Возможно, что этноним Амадок (известны также фракийские «амадоки») был истолкован на скифо-иранском основании, в то же время имел тот же индо-европейский базис, что и англ. hammer «молот», а таким образом, предание, засвидетельствованное Иорданом, имеет параллель с летописным преданием о Кие, Щеке и Хориве и их сестре Либеде как основателей города русов (росов) Киева. В армянской версии в «Истории Тарона» Зеноба Глака упоминаются Куар, Мелтий и Хореан, основатели городов Куар, Мелтей и Хореан в области Палуни и сыновья двух идолопоклонников-«индусов» Деметра и Гисанея, основавших, в свою очередь, в земле Тарон город Вишап и казненных по неизвестной причине царем Валаршаком. Это армянское предание о троих братьях соотнесено в хронике с временем правления византийского императора Маврикия (582-602 гг.). Интересно, что именно 602 г. датируеется разгром аварами Антского славянского союза.
Византийская повесть «Чудеса Димитрия Солунского» знает князя Кувера (другие источники называют его Кувратом), подданого Аварского каганата и князя области Срем (Хорватия), куда вынужден был переселиться с Северного Прикарпатья. В 635 г. Кувер восстал против авар и перешел на сторону византийцев, к тому же ранее он воспитывался в Константинополе и был личным другом будущего императора Ираклия. После перехода на сторону ромеев, он получил сан патрикия, в управление город Керамисий и «поле» вокруг него на левом берегу Дуная (Пелагония). Однако Кувер попытался завладеть византийской Фессалоникой, но потерпел поражение, после чего упоминания о нем в источниках исчизают.
Возможно, что в представлении последующих наследников архаический Кий-Аммий-Хамдир, строитель какого-то города («Киев»), и более близкий по времени Кувер-Куврат, строитель какого-то города на Дунае («Киевца»), отождествились. Тем более, что в практике Византии было размещать на своих границах для её охраны союзные племена. Например, император Юстиниан І пригласил в 540 г. антов заселить в качестве федератов в городе Туррисе (возле нынешнего Галаца).
Если киевское предание упоминает этноним «хорваты» (начальное, по Н.С. Антошину, «гърбаты/*gъrbъ+aty» > «хърбаты» > «хърваты», что в дако-романском произношении дало «карпы» > Карпаты), то готское предание знает именно на его месте этноним «сербы» (компонент: Сар-//Cер-//Ср-), т.е. готский и киевский рассказы отображают, соответственно, предание одного племени, но в редакции двух противоположных его частей-фратрий — «сербов» и «хорватов» (и.-е. *ser-v- / *xar-v- «охранять» ~ дв.-англ. scytta «охранять» ~ этнонимы «скиты» в иранском массиве и «скотты» в кельтском, дуалами которых являются, соответственно, «готы» и «гойделы»).

Остается только открытым вопрос о том, было ли славянское предание о чаше-потире связано с кругом основателей города, поскольку чаша не упомянута в германской версии.
Но, как нам кажется, оно присутствует в иранской реминсценции о «чашни» — «ритуальной еде огнепоклонников» (она также попала в армянский язык как «чашак» — «чаша») и трансформировалось в киевском круге в образ «Пепелноголового/Седоглавого»-Аскольда (ср. с именем Лоенгрин; фр. loin gris «далеко серый», ирл. liath «серый, седой»), убитого вместе с братом-соправителем Диром (ирл. daor, фонетическое dir «раб, обреченный, осужденный» или это представитель венгерского гарнизона Дьердь-«Юрий») варягом-регентом «Хельги»-Олегом Вещим, а в куявском круге — у основателя польского государства Попеля (дв.-верх.-нем. ask «блюдо, сосуд, чаша», швед. Asker «небольшой сосуд» < дв.-сканд. askr «деревянный сосуд, лукошко, короб», «ясень» / ashr «пепел, зола» ~ слов. «ящик» / шотл. asek «корзина для пепла; small vessell; box»).
В германском круге это предание зафиксировано в «Саге о Ньяле», где «всеми чудесами Христа» уговаривает какого-то Флосси отомстить за убийство Хьёскульда («Седоглавого») его жена Хильдигунна. Этот Хьёскульд Годи Белого Мыса считался сыном Траина (!), сына Сигфуса и внука Сигвата Рыжего (его происхождение неизвестно). Убийство Траина и его сына Хьёскульда организовал Хельги, сын Ньяла и внук Торгейра Голльнира, сына Торольва. Таким образом обнаруживается параллель Аскольд/Попель = Хьёскульд, Троян = Траин, Олег = Хельги, Велес = Флосси и т.д.
Возможно, имеют резон считающие фиксирование города Киева в греческих источниках под названием «Самбатас» как обозначение кельтской христианской миссии в среде славян «Сан-Бедас» — «Священная Купель» или «Святой Источник» [Владимир Лапенков Виртуальная Русь (демон реконструкций) // http://www.litera.ru:8080/slova/lapenkov/vr.html], ранее места ритуального поклонения ираноязычных сарматов и скифов.
Общеизвестно, что римляне и ромеи не очень ориентировались в этнической разнородности западно- и центральноевропейских этносов, вышедших из черняховской (с проявлениями скифско-сарматской традиции) и пшеворской культур, разноэтнических по своему характеру.
В своё время аланы разорвали союз с гуннами, перешли в 406 г. по льду реку Рейн, заняли Северо-Западную Галлию и долины рек Луары, Роны и Аквилею, совместно с вандалами и свевами перешли в 409 г. Пиренеи, захватили Лузитанию (современная Португалия), в 412 г. перешли на сторону Рима, а в 429 г. их часть вместе с вандалами переплыла в Африку. В конце 30-х гг. V в. аланы как союзники Рима были расселены в Галлии, а после смерти Атиллы в 453 г. происходит их движение на восток — они захватывают Нижнюю Мезию и Малую Скифию (Добруджу). Именно там из их среды вышел историк Иордан, представитель аланской знати (его дед был секретарем аланского царя Кандака, а сам Иордан случил в окружении царского племянника готов). Далее западная часть алан сохраняла византийскую ориентацию, в то время как восочные аланы (автохтоны Кавказа) меняли свои позиции зависимо от нужд момента. Восточных алан в 558-572 гг. консолидирует царь Сарозий (Сародий, Сарой, от сармат. sar- «голова», ср. с тадж. sar «голова, верх, вершина, начало», фрак. Saraparai «головорезы»; в франкоязычной среде должно было бы быть переведено как tete «голова», «вершина горы»; или антропоним имеет тот же корень, что и санскр. saras, авест. zrayah, дв.-перс. drayah, фин. sar «море», «озеро» ~ ср. с иранским мотивом о том, что семья рода сохраняется в водах священного озера-моря), государство которого охватывало верхнюю Кубань, Пятигорье и современную Балкарию и контролировала перевалы, независимые от Ирана. Например, в 558 году вождь аланов Сарозий сообщил Юстиниану, сыну Германария, константинопольскому военачальнику в Колхиде, что царь авар хочет установить отношения с Византией.

Следствием деятельности Сарозия, по мнению В. Ковалевской, стало появление в конце VI и в начале VII в. серии поселений с системой тщательно продуманной организации обороны — небольшие белокаменные крепости через каждые 2-3 км — вдоль всех горных долин, ведущих к перевалам [Ковалевская В.Б. Кавказ и аланы: Века и народы. — М.: Наука, Гл.ред.восточ.лит-ры, 1984. — С. 134-135].
Не касается ли первоначально Алании царя Сарозия эпическое имя царства Грааля Саррас? Не свидетельствует ли рассказ об узурпации власти в Саррасе чужеземцем о том факте, что на определенное время в 70-х гг. VI в. Алания, согласно данным Менандра, попала под политическую зависимость от тюрок (хазар) Турксанфа?
Возможно, что именно в среде пришлых тюрок произошла народная этимологизация названия Саррас (т.е. земля Сарозия) на Сарысу (тюрк. «желтая вода»; тюрк. «сары», «сарыг», монгол. «ширга», «шира», венг. sarga, япон. siroi – «желтый», чуваш. «шура» — «светлый», «сара» — «жёлтый», но дв.-япон. «сируо» — «белый» < пра-алтайск. *sir- «светлый, белый»), которое приложилось к реке на границе аланской державы Сарозия и тюрков (ныне — р. Царица, откуда — г. Царицын, ныне — Сталинград/Волгоград), а начально — между тюркским и иранским мирами. Именно на этой мифической границе — реке Сары — находится, согласно легендам, могила жены богатыря Салор-Казана Абульгази, одной из семи женщин, бывших владетельницами племени огузов. Другой богатыршей была Барчин-Салор, дочь Кармыш-бея и жена Мамыш-бея (т.е. эпического героя Алпамыша), но, однако, она погребена на Южной Саре — Сир-Дарье возле древнего Сингакаи, а её мавзолей узбеки называют «Голубая обитель Барчин» («Барчинин Кок-кесене»), хотя иногда путают и мавзолей приписывают Абульгази (по крайней мере. Так получается из синтаксиса сообщения об этом у В. Жирмунского) [Жирмунский В.М. «Китаби Коркут» и огузская эпическая традиция // Сов. востоковедение. — М., 1958. — № 4. — С. 92-93].
Возможно, следует связывать понимание названия «Саррас» как «Желтая река» с определением последующих насельников этой территории куман как «жёлтых» (венг. palosc, рус. «половцы»). Кроме того, на левом берегу Волги присутствует и топоним Саратов (< тюрк. saratau «жолтая гора»), а на границе тюрков и славян — гидроним Жёлтые Воды.
Позже в окружении «эзотерически обеспокоенных» возникла попытка рассматривать Желтую землю (Саррас) как особое мистическое место: «… Сталинград (бывший Царицин) — сакральное место. Здесь когда-то находился сакральный центр Хазарского каганата — его державная столица, которая противостояла Руси и угрожала Европе. Гитлер знал об этом, и овладение этим стратегическим пунктом считал принципиально важным этапом в своей антиеврейской борьбе. Ведь СССР был для него новой хазарщиной, страной еврейских комиссаров. Вот почему Сталинград стал символом противостояния» [Канигін Ю. Соловецька Голгофа // Українська культура. — К., 2003. — № 8. — С. 39].
Что касается столицы Сарраса, по нашему мнению, им можно рассматривать центр притяжений Донецко-Волжского междуречья и побережья Азовского моря (Меотидского озера) еще со времен Сарматии — легендарный античный город Танаис (возле хутора Недвиговки Ростовской обл. [Книпович Т.Н. Танаис: Историко-археологическое исследование — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1949. — 178 с.; Івченко В. Танаїс // Наука і суспільство. — К., 1979. — N3. — С. 49-50; Арсеньева Т.М., Науменко С.А. Раскопки Танаиса // Краткие сообщения Института археологии АН СССР. — М., 1987. — Вып. 191. — С. 75-82; Максименко В.Е. Савроматы и сарматы на Нижнем Дону. — Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 1983. — 224 с; Шелов Д.Б. Танаис — эллинистический город // Вестник древней истории. — М., 1989. — № 3. — С. 47-54; Герасимова М.М. К вопросу об этническом составе населения древнего Танаиса (III в. до н.э. — IV в. н.э.) // Сов.этнография. — 1971. — № 4. — С. 131-140]. Танаис принадлежал Боспорскому царству и правителем города был специальный «посланник» — «пресбевт». Возник Танаис как рыбацкое поселение, вокруг которого устраивали зимние пастбища кочевники (аналогичное происходило и на Днепре возле Камянского городища невдалике от Никополя). Согласно с легендой, упомянутой Квинтом Курцием Руфом, город основан по приказу самого Александра Македонского неким Бердой (Перидасом) по просьбе живущих там абиев, но затем сам Александр Великий построил стены Танаиса и поселил в нем военнопленных-индусов, но позже скифский вельможа Картасий захватил город [Q. Curtii Rufi, De gestis Alexandri Magni, VII, 6,11; VII, 6,28; VII, 7,1]. Географ Птолемей поместил возле устья Танаиса некие «Александровы алтари» [Geogr., III, 5,12], имея ввиду. Вероятно, знаменитый памятник Северного Приазовья «Каменную могилу».
Именно в междуречьи Дона и Днепра впервые фиксируется сарматское племя роксолан [за Страбоном, VII,3,17], а в ІІІ-V вв.. н.э. в Танаисе произошел значительный приток нового населения с запада — носителей черняховской культуры [Античные государства Северного Причерноморья / Отв.ред. Г.А. Кошеленко, И.Т. Кругликова, В.С. Долгоруков. — М.: Наука, 1984. — С. 95], связанной с германским племенем готов. В районе Танаиса и Меотийского болота древние германские генеалогические легенды находят одну из промежуточных «прародин» германцев. Сдесь, как свидетельствуют «Космография Этика» и «Книга истории франков», состоялась вражда готов с аланами и предки франков построили город Сикамбрия, названия которого якобы означает «Мечь и лук», откуда франки и начали свой победный поход на запад [Хроники длинноволосых королей / Пер. латин., статьи и сост. Н. Горелова. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — С.29, 30].
Также в 253 г. путем переворота в Боспорском царстве монарху Рескупориду V (240-267 гг.) был навязан в соправители представитель проготской партии Фарсанз, вследствие чего Боспор предоставил в использование готам флот для набегов на Византию и Кавказ. Первый такой морской поход в Малую Азию состоялся в 255-256 гг., а второй — в 257 г. В 262 и 263 гг. остготы с Боспора дважды нападали на Эфес, в 264 г. — на Каппадокию, в 266 г. — на Вифинию, в 267-268 гг. — на Элладу, но в 269 г. и в 275 г. были разбиты римлянами. Новый царь Боспора Тейран (276-278 гг.) добил готов и часть из них отошла на Северный Кавказ, где стала известна под именем готов-акациров (род Ахсартаг нартского эпоса). Позже император Диоклетиан нанимает готов-акациров и готов-тетракситов для защиты Херсонеса от гегемонии Боспорского царства.
Интересным в контексте даного исследования о королевстве Грааля есть тот факт, что именно в ІІ-ІІІ вв. в Танаисе, в отличие от остального Причерноморского региона, происходил бум моды на особую посуду из т.н. «пергамского круга производств» — краснолакированные чашки, тарелки и сосуды круглой формы. Сделаны они с глины желто-коричневого цвета с мелкими золотистыми блёстками слюды, образующие якобы надпись [Арсеньева Т.М. Комплекс краснолаковых сосудов II в. н.э. из Танаиса // История и культура античного мира / Отв.ред. М.М. Кобілина. — М.: Наука, 1977. — С.13-16] (как известно, на чаше/блюде Грааля можно увидеть надпись). Обобщенно северная граница распространения краснолакированной керамики очерчивается по линии Львов-Киев-Харьков-Саратов.

Хазарская крепость Саркел

Также популярным религиозным культом в Танаисе был культ богини Афродиты Апатуры (покровительницы поселенцев), праздник которой связан с мифом о преследовании богини гигантами и освобождение её путём обмана (культ явно местного происхождения, ибо на время колонизации культа Афродиты ионические города не знали).
Правда, со столицей королевства Саррас можно отождествить и другой город этого же региона. Например, более вероятно, это — знаменитая Фанагория, находящаяся возле Гермонассы на берегу Таманского (Корокондамитского) залива Азовского моря в дельте реки Кубань (Антикита). Основана она в 543 г. до н.э. беглецами из малоазийского города Теоса, которые отказались подчинится персидскому царю Киру Великому [Геродот, І, 168], и к которым затем присоединились мигранты с фракийского города Абдера.
Сама Фанагория как столица азиатской части Боспора была известна экспортом вяленой рыбы и вина. Также в городе был большой храм Афродиты Апатуры, братство верующих при нем, на могилах устанавливались стеллы (самая знаменитая — стелла Агафа) с изображением богини, которые в вытянутой правой руке держат кубок с вином (канфар), а в левой — чашу (фиалу). Возле богини изображались два всадника в парадной одежде. Это, якобы, свидетельствует о сарматизации населения Боспорского царства [Десятчиков Ю.М. Катафрактарий на надгробии Афения // Сов. археология. — 1972. — № 4. — С. 71].
Уже в III-IV вв.в Фанагории обнаруживаются христиане, а в их погребениях — краснолакированные блюда с изображением креста на дне (как правило, привезены с Карфагена) [Кропоткин В.В. Экономические связи Восточной Европы в I тысячелетии нашей эры. — М.: Наука, 1967. — С.69].
Многочисленным и органическим было в Фанагории именно сарматское население, активно воспринимающее боспорскую культуру и вместе с этим сохраняющие традиции своего этноса. Благодаря этому город стал процветающим и фактически экономической столицей Сарматии.
Во времена гуннского нашествия на Боспорское царство в 70-х гг. IV в. [Аммиан Марцелин, ХХХІ,3,1] Фанагория, Танаис и другие города были разрушены и существовали далее как небольшие поселения, но со временем Фанагория вновь возрождается как город [Шелов Д.В. Волго-Донские степи в гуннское время // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. — М.: Наука, 1978. — С.81-88]. Далее город переходит в руки булгар, в 630-х гг. оно становится столицей Приазовской Булгарии, восставшей под руководством хана Кубрата против западных тюркютов и его затем героически в 660-х гг. защищал хан Бат-Баян, старший брат основателя балканской Болгарии хана Аспаруха. Затем Фанагория подпадает под власть Византии, Хазарии и древнерусской Тмутаракани и окончательно было уничтожено в ХІІІ в. монголо-татарами, после чего столица азиатской Сарматии уже не возрождается [Кобылина М.М. Фанагория / Отв.ред. Г.А. Кошеленко. — М.: Наука, 1989. — 127 с.].
Именно о последнем факте превращения королевства Грааля (Сарраса) в «бесплодную землю» и рассказали в Европе, вероятно, генуэзские и венецианские колонисты Крыма и Тамани (XIII-XIV вв.). Генуэзцам принадлежало Капитанство Готия, а венецианцам — город Тана (нынешний Азов, монголо-татарский Азак). Последний затем был главным портом Золотой Орды, доходная часть которого шла на содержание личной гвардии — «кешик» великого хана, которые были преимущественно христианами-несторианами. Когда в 1395 г. Тимур овладет Таной/Азаком, то приказал вырезать всех мусульман, но пленных-христиан отпустил, часть из которых ушла в Великое Княжество Литовское. Именно в 1395 г. впервые упоминается в литовской грамоте слово «козак» в значении «свободного, освобожденного человека».
Однако еще столетие итальянские колонии в Северном Причерноморье (Матрага-Тмутаракань, Солхат-Старый Крым, Чембало-Балаклава, возле Фанагории находилось поселение итальянских евреев Джудекка/Codencha) содержали большие гарнизоны, пока не были разбиты в 1475 г. турками за союзничество с Польшей и Великой Ордой хана Ахмата. Интересно, что по некоторым версиям в генуэзской колонии в Крыму служил навигатором Христофор Колумб, официальное первое упоминание о котором датируется 1473 г., когда ему было двадцать два года и которого венецианский морской суд называет «пиратом Коломбо», находящимся на службе у анжуйского герцого Рене.
Нахождение Сарраса на берегу Азовского моря объясняет причину именования короля Грааля Королем-Рыбаком: скифы называли Азов «Рыбным озером» (Карачулак), в то время как славяне — Сурожским («синим»), арабы — Бар-аль-азов («темно-синее»). Известно, что правитель Венеции (дож республики Святого Марка) на праздник Вознесения получал легитимность во время т.н. обряда «обручения с Морем» (Sposalizio del Mare), бросая с корабля «Бучченторо» («Букентавр») в море перстень. Связано это с легендой об изгнании святыми Марком, Георгием и Николаем лодки с демонами, которые намеривались уничтожить Венецию. Аналогичный «Перстень рыбака» носит Папа Римский и украшен он изображениями апостола Петра, вытягивающего сети.
Также, как указывает О. Прицак, после падения гуннской империи Атиллы от бывшего боспорского благосостояния остался только рыбный промысел и что правители городов Боспор и Таматарха (иудейский Семкерч) имели официальные титулы «балигчи» — «рыбак» [Пріцак О. Походження Русі: Стародавні скандинавські джерела (Крім ісландських саг). — К.: Ін-т сходознавства НАНУ, 1997. — Т.1. — С.128].
В связи с реальными балто-иранскими контактами на Днепровском Левобережье (басейн рек Десна и Сейм; пограничье юхновской культуры и культуры зольников) [Cvetko-Orasnik V. Zu neueren Iranish-Baltoslavischen Isoglossen-Vorschlagen // Linguistica. — 1983. — N 23. — S. 175-256] есть смысл искать следы имени Саррас в балтской лексике (латыш. sargat «охранять, сторожить, хранить», sargaties «стеречься», sargs «сторож, страж»; ср. с иран. horvat «сторож, охоронець» и славянским этнонимом «хорваты»). Собствеено, по Птолемею, роксоланское племя («светлые аланы») саргатиев, рядом с просто аланами, занимают Верхнее Левобережье реки Лик (Lycus fluvius) на крайних отрогах Аланских гор (Донецкий кряж), после того, как сарматское племя языгов перешло в Прикарпатье.
Но, нам кажется, возможна и более глубокая интерпретация. Согласно с ней связанность Сарраса и с Сарагосой, и сарматами-саргатами, и царством Сарозия, и родом Сара (Саерли), и с землей Сарысу — все это были в разные исторические эпохи и в разных этнических условиях попытки народноэтимологического истолкования (и переназначения) более архаического понятия, которое имело отношение к территории Северного и Восточного Приазовья вплоть до реки Волги (Ра, Расы, Ранхи) на востоке и к Кавказским горам на юге.
Вероятнее всего, речь должна идти о хурритском языковом наследии в названии Саррас: от sarra-ssi («шарра-шши») — «царство» [Хачикян М.Л. Историко-типологический анализ эламского, хурритского и урартского языков: Параллели и расхождения // История и языки Древнего Востока: Памяти И.М. Дьяконова. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2002. — С.321].
Аналог магической чаши Грааль есть у непосредственных языковых наследников алан — осетин, в их эпических легендах о нартах (казан Амонг рода Алагата), а отсюда — в их абхазскую версию о чаше Вадзамакят [Дюмезиль Ж. Скифы и нарты / Сокр.перев. с франц. Послесл. В.И. Абаева. — М.: Наука, Гл.ред.восточ.лит., 1990. — С. 179]. Как установил В. Петрук, название казана у абхазов является искаженным осетинским (W)ac(y)among — «Вацамонг» («Обнаруживающая (чаша)»), считая, что греки также неверно передали название как Эксампай — «Священные пути» (компонент «пай» аналогичен принесенному аланами в французский язык слову pays – «страна, местность» [Петрук В. Велика Скіфія — Оукраїна. — К.: Спалах, 2001. — С. 24-25]; возможно, также ираноязычные скифы истолковали начальное название, которое О.Трубачев реконструировал как индоарийское a-ksama-payas «непригодная река» [Трубачев О.Н. Indoarica в Северном Причерноморье. — М.: Наука, 1999. — С. 62-63] (согласно преданию, казан скифского царя Арианта помещен был возле источника притоки Гиппаниса, вода которой непригодна для питья). Как говорится в нартской легенде, вследствии спора за овладение казаном нарт Сасрыква (Сосруко, Сослан) скинул его с горы и он разбился, а с семян винограда, что были на его дне, родилась волшебная виноградная лоза (кабардинская версия легенды рассказывает о том, как герой, будучи на пиру у небесных духов, сбрасывает на землю сосуд с волшебным вином) [Дюмезиль Ж. Скифы и нарты / Сокр.перев. с франц. Послесл. В.И. Абаева. — М.: Наука, Гл.ред.восточ.лит., 1990. — С. 180-181]. В этой связи интересным является факт, что кабардино-черкесским названием города Кисловодск есть Нарцане, т.е. «напиток нартов», где кабард. «сане» — «напиток», адыг. «сане» — «вино», черкес. «сане» — «смородина», что соотноситься со славянской мифологической рекой Смородиной, на мосту через которую герой вступает в бой с чудищем.

Олег Гуцуляк