Грёза Дороги (Вилюйский тракт)

holmes_peris

Как конквистадор в панцире железном,
Я вышел в Путь и весело иду.
(Николай Гумилёв)

Поток Любви

Грёза дороги, что может быть прекраснее для русского человека?
Моя жизнь – дорога, потому моя жизнь напоминает грёзу. Не сон, нет, мечту, пылающую птицу, песню китов и дельфинов, эфирную реку, поток любви, комету, мелящую окрест зёрна счастья и радости!
Я ехал из Сунтара в Якутск по знаменитому Вилюйскому тракту. Стояла зима, сорокапятиградусная якутская зима, быстро пришла ночь. Дорога заняла каких-то 17 ночных и утренних часов. А потом дорога и время схлопнулись, свинтились, обратились в купола и колокола.
В огромном внедорожнике еле работала печка и стоял несусветный мороз. Потому моё заднее сидение обернули медвежьей шкурой обложили шубами и соболями. И ехал я будто на ямщицкой тройке по ночной тайге по белой (ночью чёрной) трассе. Ночной снег под прожекторами фар всегда напоминает хорошо сгоревшую золу. Оптическая иллюзия демонстрировала дорогу в пепелище, дорога-пространство трансформировалось в тишину, в безъязыкую золу.
В тишине могли звенеть только звёзды, верные колокольчики небесного кучера.
Символически я ехал на медведе, а может быть на Большой Медведице, плыл в тишине, а в версте от трассы в лунном государстве охотники выходили на промыслы. Рыси били зайцев, а горностаи мышей, а бирюки бродили между лосями, как фигуры для игры в Го.

Конь и Офицер

И Белый Волк, будто шахматный офицер, смирял диагонали с полудиким якутским Вороным Конём. А Конь взирал, как змея на змеелова. Конь хрипел, как олонхосут и произносил Волку все тайны бытия: о плодах и миродержцах, о свободе и жажде, о дхарме и о трёх корзинах.
Когда их игра оказалась пред вопросом разрешения, Конь преподнёс Офицеру урок:

Как мощный бык, разорвавший путы,
Как слон, проломившийся сквозь лианы,
Я вырвался из череды рождений.
Пусть будет дождь, если хочет Бог…

Их разговор достиг максимальной энергетической ступени и тоже схлопнулся – сгорел, как ступень ракеты. Они пролетели мимо меня в бездну. А я отправился в чреве внедорожника дальше – петлять вдоль замёрзшей реки Вилюй.

В поисках Русского Дао

Дорога – вполне себе коан восточной мудрости и философии.
Дао – обозначает собой путь. Суфизм – это тоже Путь, «тарикат».

Справедливый может быть Царём,
Ибо путь Царя – путь Неба,
Путь Неба – путь ДАО,
Путь ДАО – вечен и безопасен.

Якутский писатель Николай Лугинов написал изысканную книгу «Хуннские рассказы» о дружбе Лао-цзы с гуннскими офицерами на китайской службе, охранявшими для императора Великую Стену. По итогам дружбы и жизненного пути мыслителя у Лао-цзы никого не остаётся, кроме суровых туранских пограничников. Они оказываются его благодетелями и учениками. Лугинов как-бы намекает нам на очевидное. Идеи Дао-Пути растут из Внутренней Евразии, из страны, которую раньше называли Скифией и Татарией, а нынче именуют Россией.
Мирча Элиаде откровенно сравнивал даосских жрецов («учёных с перьями») с сибирскими шаманами и настаивал, что их техники экстаза и магического вознесения растут из обрядов Сибири и Севера. Даосы разработали и систематизировали шаманские техники хунну (тюрков) и ди (арийцев), и потому их следует считать правомочными последователями шаманизма.
Марсель Гране видел в экстатических танцах китайских пророков трансы сибирских колдунов. А силу дороги, повелевающую природой и людьми именуют Дао.
Ведь главная тема камов-шаманов путь. Поход с Неба на Землю и обратно, полёт через ярусы мира. Это и соединение дольнего с горним. Именно в Пути живёт сакральная география, потому что любое святое место – это Путь из мира Сям в мир Там. Но тогда и Путь сам по себе священен.
Именно даосы отшлифовали и «окультурили» мифологию евразийских кочевников. Они заклинали духи звёзд (как несколько позже Агриппа) и пестовали в себе шаманские способности подниматься в воздух: «Мы входим в небо и разворачиваем кометы», говорит шаманка-даоска в своей песне.

Бой с Другим Солнцем

Якутские шаманы до недавних пор сражались со звёздами и кометами (и тем они напоминают нам нартов, сбивавших звёзды стрелами, чтобы разжечь костры). По якутским представлениям звёзды насылают на мир стужу и холод. Девицы-удаганки, камлая, взбирались на небо и рубили мечами и рогатинами звёзды будто лёд в проруби на мелкие частицы. В том числе небесные девушки расколотили Большую Медведицу, словно статую из парка Снежной Королевы. Лёжа на медвежьей шкуре, мчась на аэроплановой скорости в алмазную пыль, по неволе веришь в подобную ангелическую охоту на галактики.
Якуты утверждают, что в незапамятные мамонтовые времена на небе появилась планета-звезда, из-за которой перестали расти деревья и травы, рыбы бежали из океанов, а на земле наступили холод и голод.
В преданиях, мифах и легендах древних народов сохранились многочисленные упоминания о произошедшей в незапамятные времена катастрофе, которая была вызвана прохождением рядом с Землей необычного небесного объекта. Исходя из различных сведений, можно с уверенностью утверждать, что в нашей Солнечной системе присутствует массивное небесное тело, которое перемещается вокруг Солнца по вытянутой и наклонной к плоскости эклиптики орбите с периодом 4 – 5 тыс. лет.

Этот небесный объект переходная стадия нейтронной звезды класса «пропеллер» к аккректору. Старые нейтронные звезды класса «пропеллер» (не путать с пульсарами) зафиксировать очень сложно, так как они не излучают в радио и рентгеновском диапазоне  электромагнитных волн. Звезда может светиться в видимом диапазоне только при выпадении вещества на ее поверхность. При «нападении» на Солнце!
Согласно древним мифам и легендам, этот необычный объект проходил рядом с нашей планетой, учиняя ужасные катаклизмы на Земле. Древние народы называли его разными именами: Тифон, Медуза (Медуса) Горгона, Сет, Апоп, Красноволосый Дракон, Огненный Змей,  Хуракан, Мату, Гаруда, Хумбаба, Тиамат, Змей-Радуга и т.д.
В горах Санта-Барбара, Санта-Сузана, Сан-Эмидио (штат Калифорния) имеются многочисленные наскальные рисунки с изображением небесного тела с изогнутыми лучами.
Есть аргентинские петроглифы «Два солнца в небе». Там перемычка между светилами – захват вещества Солнца нейтронной звездой. Да я и сам наблюдал уранографические карты древних астрономов, запечатленные на камнях в Армении (обсерватория у горы Севсар) и Киргизии (плато Саймалууташ). Пиктограммы представляют одно и тоже – битву Солнца со своим Двойником – нейтронной Звездой.
Потому, я верю в якутские мифы. И тем интересна их развязка. Якобы Первый Шаман совершил камлание «к корню, к источнику, к предкам звезды». Его камлание длилось девять суток (из них семь суток он рубил роковое светило молотом и топором). Во время этой страшной работы на Землю сверху сыпался смертоносный лёд. В одну из ночей Первый Шаман спустился на землю со словами: «Я разъединил звезду (она за что-то зацепилась) и жизнь срединной земли обратил на правильный путь».
Разбирая столь грандиозные космические драмы, нетрудно заметить, что Дао-Путь это персиковое дерево, а вот корни у китайской шёлковой философии произрастают из чрева Сибири, из космической поэтики трансов и походов номадов Великой Степи.

Ночные торты

Лествица в сферы духа, тракт к Господу, Жизнь как Путь – вот простые вектора людей снежной и северной страны. Дорога стала и русской религией. В дороге по скитальческой Руси наш человек переживает Лучшее, преображается, уносится ввысь. Дорога – медовая сладость нашей зачастую горькой и трудной жизни.
В ночной Нюрбе, в полночном Вилюйске в придорожных кафе путники вкушают якутские деликатесы. Я отведал упоительные ночные торты из каймака и брусники, из птичьего молока стерхов, из руды смородины, из сметанной стружки якутского кокосового ореха.
О, ночные торты Верхневилюйска! Fromage blanc нарезанного лунного света!
На мельхиоровых тарелях лучится студенисто-сметанный комплимент от гиперборейской коровы. Гостей народа саха угощают маркированными десертами. Прямые поставки не из Этого Мира!

«Русские Пробежки»

Молочные и медовые реки ускоряются, словно лошади, скачущие Домой. В Дороге действительно живёт подлинная Русская Самость. В нулевых годах кавказцы «метили» асфальт расейских городов. Они танцевали лезгинку – Танец Орла. Это не просто «звериный стиль», пляска есть священное освоение новой земли. Это тоже, что для миссионера поставить крест в тропическом лесу. Или для домашней кошки расцарапать хозяйский диван.
Великороссы ответили на вызов южан донельзя оригинально. Они начали организовывать «Русские пробежки». Бежали все: пацаны с районов, нацики с качалок, приставленные к ним опера и «топтуны», чиновники в шапках в помпонах, девицы-родноверки, борцы с пьянством, борцы за пьянство. Чиновники пока бежали договаривались со спортсменами по программам. В Питере прямо на «пробежках» принимали в нацболы. На пробежках знакомились, а потом играли свадьбы. Словом бежал народ.
Молодёжь кавказская поначалу хохотала: дескать петляют зайцами. А потом что-то произошло, будто водовороты орлиного танца растворились в пространном и беспредельном потоке медвежьего бурана.
Бег для русского человека – священное время-пространство. Или «летящее пространство». Или «изменённое время» абсолютных возможностей. Исследователь русской сказки Владимир Пропп упоминает о таком понятии, как «ритуальное бегство». В сказках дети бегут от колдуньи и прячутся, то в печку, то в колодец. Иван-Царевич и Елена Прекрасная спасаются от царя Кащея благодаря хитростям тотемных животных. Герои мифов бросают в лица преследователей магические гребешки и зеркала. И создают тем самым предметы видимого мира: горы, леса и озёра. Т.е. в процессе бега мир меняется и преобразуется бегущими. А среди бегущих произрастает Красота. И любовь.

Бегуны

Соглас бегунов есть высшая точка духовных поисков старообрядчества.

В конце 18 века явился в Москву из Переяславля-Залесского удивительный человек – пророк Евфимий. Он учил о воцарении Антихриста. «Апокалипсичный зверь, — писал Евфимий в знаменитом «Цветнике», — есть царская власть, икона его — власть гражданская, тело его — власть духовная». В практическом выводе это означало, что остался один для верующих путь ко спасению — «не пространный, еже о доме, о жене, о чадах, о торгах, о стяжаниях попечение имети», а «тесный и прискорбный, еже не имети ни града, ни села, ни дома». Нужно вступить в брань с Антихристом. Но как же вести её? Так как открыто бороться нельзя, то «достоит таитися и бегати», порвать все связи с обществом, уклониться от всех гражданских повинностей — видимых знаков власти антихристовой: записи в ревизии, платежа податей, военной службы, паспортов, присяги. Всякий желающий вступить на этот путь, кто бы он ни был, непременно должен принять новое крещение.
Бег это не просто движение, динамика, перемещение, но битва, сражение, брань со смертью и апостасией. Также и перо – не только атрибут полёта, поэзии и сладких снов на гагачьих подушках. Перо – инструмент для «городской герильи», верный и холодный друг для «войны в толпе», для «тонкой работы» за торжество веры.
Бессеребряники-нестяжатели не протянули бы в России века, если бы не отстроили свою антисоциальную сеть, как систему «привалов» и «стоянок», сродни «стоянкам» в суфийском «тарикате». У бегунов появились «жиловые» люди. Они «до поры» не бежали. Но отстраивали и содержали «стоянки». Им было поставлено в обязанность давать приют действительным странникам. При их домах существовали бегунские «пристанодержательства», связующие бегунов в одно целое. Пристани устраивались с тайниками для «крыющихся» в виде ям под лестницами, чуланами, иногда за стеной или под двойной крышей; тайник одного дома соединялся с тайником другого, третьего и т. д., а тайник последнего дома выходил куда-нибудь в сад, перелесок, на большую дорогу. Странноприимцы, состоящие членами толка под условием одного обета странства, обязаны исполнить этот обет перед концом жизни и умереть в действительном «странствовании».
Говорят, что Лев Толстой почерпнул идею собственной смерти на станции именно у бегунов.
А наши странник-староверы бегут по Сибири по сию пору.
В том числе по старинному Вилюйскому тракту.

Бегство как Изготовление Дома

Именно в бегунской среде возникла идея о Беловодье, о блаженной стороне где-то за Сибирью (говорили про Синьцзян и Японию), в тайных, неизбывных местах. Они возродили мечту о Земном Рае, который как известно из византийских апокрифов находится на Востоке. Неслучайно «странников» именовали «Адамовым согласием». В поэме о Беловодье главное – возвращение воскресшего Авеля в потерянное Адамово Царство. Любая песнь о Доме – это память о первобытном Рае.
Поразительно, но Учителем бегунского пророка Евфимия считается некий «старец Иоанн из Пустыни». Это он предложил Евфимию самокреститься и странствовать. А ведь легенда о Беловодье – это калька средневекового мифа о Царстве Пресвитера Иоанна.
В нашем скифско-евразийском мире есть один и тот-же завет. Один и тот же эфирный образ, неуловимый, ка дымка, но ясный и явленный для любого нашего человека. Он передаётся из уст в уста, от одних бегунов к другим. От скифов и древних евреев к несторианам и шиитам, от несториан к ламаистам, от ламаистов к старообрядцам. Завет о возвращении Домой – в Рай Адама на самом Дальнем Востоке.
А пока ты «бежишь» Беловодье открывается в твоём сердце. Свивает в душе твоей серопепельное небесное гнездо, собранное из хрусталя метели и солнечных ванн японских журавлей. Перемещаясь по Руси и Сибири с бегунской скоростью, мы строим Небесный Дом, так как птица своим телом строит гнездо, тысячу раз вертясь и переминаясь в выбранном круге. Только наше гнездо – небывалых вселенских размеров. Оно величиной с наше сердце, динамика бега в русском лабиринте, убыстряет сердцебиение планеты и организует природу.
Подобно роенью пчёл над цветами, ризоматическое русское странствие открывает дверь России в потерянный Эдем.

Восход

Над полярными морями небес менялись градусы созвездий. Происходил удивительный художественный процесс. Утренний синий снег приобретал на восходе колор церемонии зелёного чая. Он блестел всеми оттенками аквамарина, морской волны, он расставлял на лиственницах топазовые городки и корабли. Звезда Чолбон (Венера) проводила над дорогой блестящую операцию. Она обращала ночную золу в лебединое молоко, прогоняя снег через бирюзовый фильтр. Медленно, терпеливо и плавно через нефритовый луч Вороной Конь обращался в Белого Волка. Конь Ночи получал погоны Офицера Дня.
Утренняя Звезда разрывалась от страсти и вспыхивала всеми цветами любви, как бриллиант при внимании к нему свечей или каминного огня. Утренняя Звезда мой главный компас, моя сверкающая магнитная стрелка. Она вновь открывала для меня Восход, таинство Нового Солнца. Заря и наш внедорожник неслись друг другу на встречу, как мать к своему чаду. И Горный Улус умилялся: «Какая встреча!» Ронял слова, как сова снег с деревьев.

Световая скорость

Главной особенностью теории относительности Эйнштейна является неизменная «световая скорость». Свет есть высшее мерило новейшей физики. Сверхсветовая скорость в этой физике невозможна, недоказуема. Максимальное ускорение тела или аппарата не способно световую скорость догнать. Так же как быстроногий Ахилл никогда не догонит черепаху. Всегда остаётся минимальный зазор. Но чем ближе мы к скорости света, там сильнее замедляется время и сжимается мир. При достижении этой пресловутой скорости мир схлопывается, а время останавливается. Но свет-то несётся! А времени больше не будет!
Представим-ка мы оператора «пятого» светового измерения, «свёрнутого» внутри пронзительного луча. Этот оператор внутри потока будет вечно стоять на месте!
Гипотетический король и властелин света навечно заключён в рубке рвущегося в глубины корабля. Путь Дао рассуждает так: Царь спрятан в закрытом дворце, бессмертный пророк летит… Поэт Жюль Сюпервьель пишет удивительное: «Мы неслись быстрее ветра, и всё же, из-за неутомимости моего коня, свободы и неизменного горизонта пампа стала казаться чем-то вроде тюрьмы, более обширной, чем другие!»
Слово «скифствовать» – это неологизм, изначальное «скифство» воплотилось в русские слова «скит» и «скитаться». Где безудержное бегунство и жестокое отшельничество суть одно и тоже! Пословица «от сумы и от тюрьмы не зарекайся» приравнивает странничество и заключение. Истинно священный русский царь либо пребывает в каменном мешке Шлиссельбурга, как «Царь Иванушка», либо бродит по Руси, как Емельян Пугачёв («император Пётр Фёдорович») и как старец Фёдор Кузьмич (император Александр Благословенный). Все иные цари в России – от дьявола.
Вот оно – «Русское ДАО», контуры Скифской Веры.
Дорога Домой даст нам всё: безудержный луч и тайную комнату.
Дар дороги – роскошь России. Любовный напиток, кристаллизован в снег. Звёзды и Солнце приходят одновременно. Король Дороги встал над потоком Земли.
Русский бегун откалывает от планеты мертвецкие звёзды Смерти и Капитала и обращает Землю на правильный Путь.
И только после этого мы все вместе вернёмся Домой.

Павел Зарифуллин

99B338CFA6CE-14

.